Тень Победы [Новое издание, исправленное и переработанное] - Виктор Суворов

Поэтому, услышав официальное подтверждение Молотова о том, что война объявлена, Жуков должен был хватать трубку телефона и орать во все адреса: война! Война! Война! Но мудрый Жуков ходил по кабинету и произносил умные слова, но ничего не сообщал войскам, которые не имели никаких указаний, кроме категорических требований Жукова никаких мероприятий не проводить.

Не имея указаний Москвы, командующий Западным фронтом генерал армии Павлов 22 июня в 5 часов 25 минут на свой страх и риск отдал приказ: «Ввиду обозначившихся со стороны немцев массовых военных действий приказываю поднять войска и действовать по-боевому».

Что это означает: действовать по-боевому? Наступать? Обороняться? Отходить? Или вот конкретная ситуация: пограничный мост. Приказано действовать по-боевому. Это значит удерживать пограничный мост? Или взорвать его? Или по нему двинуть на территорию противника разведывательные батальоны танковых дивизий?

Приказ действовать по-боевому означал, что каждый может действовать так, как сочтет нужным. Потому каждый действовал без всякой оглядки на других. Каждый командир отдавал приказы, понятия не имея о том, что делают соседи — наступают, обороняются, бегут или прячутся в лесах. Такая ситуация именуется страшным термином: потеря управления.

Это происходило не только в Западном особом военном округе, но и во всех остальных.

Одни войска по приказам своих командиров или без приказов отходили.

Другие встали в глухую оборону. Среди них была 99-я стрелковая дивизия, которую генерал-майор А. А. Власов перед войной сделал лучшей дивизией Красной Армии. Власовцы стояли насмерть, защищая свою Родину. Кстати, в ходе войны 99-я стрелковая дивизия первой в Красной Армии была награждена боевым орденом. Это случилось 22 июля 1941 года.

Третьи перешли в решительное наступление. Например, боевые корабли Дунайской флотилии высадили мощный десант на румынских берегах и водрузили красные знамена освобождения везде, где только могли.

Все это, вместе взятое, называется хаосом. Ничего хорошего из этого выйти не могло. И не вышло.

Над приказом генерала Павлова «действовать по-боевому» нас приучили зубоскалить: вот, мол, глупый какой — отдал приказ, который каждый мог трактовать как угодно. Но мы над Павловым смеяться не будем. Павлов проявил инициативу. Павлов, нарушив указания и директивы Жукова, приказал на провокации поддаваться!

Генерал армии Павлов Дмитрий Григорьевич, не имея на то полномочий, не зная, что Германия объявила войну Советскому Союзу, по существу самостоятельно объявил войну Германии. В своем приказе командующий Западным фронтом генерал армии Павлов сказал главное: это война! Воюйте, кто как знает. Я разрешаю воевать!

Что он еще мог приказать? Наступать? Но, может быть, остальные фронты в это время отступают.

Отступать? Но, может быть, остальные фронты обороняются.

Не зная обстановки на других фронтах, не имея указаний Москвы, Павлов просто разрешил своим войскам воевать, не указывая конкретно, кому и что делать.

Можно сколько угодно смеяться над Павловым и его приказом, но давайте помнить, что Жуков, сидевший в это время в Москве и якобы уже знавший, что война началась, вообще никаких приказов не отдавал. Последнее, что от него слышали: не поддаваться на провокации!

Представьте себя командиром дивизии на самой границе. Есть два указания. Одно от Жукова: не реагировать на действия германской армии, которая давит гусеницами ваших солдат, засыпает их снарядами и бомбами. Другое указание от Павлова: действовать по-боевому!

Какое из этих указаний вы сочли бы преступным?

Чем же в эти минуты и часы был занят великий стратег Жуков?

22 июня 1941 года в 7 часов 15 минут он сел сочинять директиву с указаниями, что войскам надлежит делать.

И это позор. Инструктировать командующих военными округами и армиями, командиров корпусов, дивизий, бригад и полков надо было до войны. А в момент ее начала следовало только передать исполнителям «петушиное слово».

В любом подразделении, части, соединении действия в чрезвычайных обстоятельствах всегда отрабатываются заранее. Когда возникла чрезвычайная ситуация, командир отдает совсем короткие приказы: «В ружье!», «К бою!» А уж каждый знать обязан, что ему надлежит делать. Так принято везде, на всех уровнях, начиная со взвода. Но только не у Жукова.

Зачем же Жуков решил сочинять директиву? Ведь каждый советский командир уже держал в сейфе «красный пакет», не смея его распечатать. Нужно было только дать команду вскрыть его.

Но Жуков разрешения не давал. Он сочинял новые инструкции. В своих мемуарах Жуков сообщает:

В 7 часов 15 минут 22 июня директива наркома обороны № 2 была передана в округа. Но по соотношению сил и сложившейся обстановке она оказалась явно нереальной, а потому и не была претворена в жизнь. (Воспоминания и размышления. С. 248.)

Можно было написать просто: директива № 2. Но Жуков уточняет: директива наркома обороны № 2. Этим Жуков хочет снять с себя ответственность и переложить ее на наркома обороны Маршала Советского Союза Тимошенко. Но хорошо известно, что любая директива наркома обороны готовится начальником Генерального штаба. В данном случае директива не только подписана Жуковым, но и написана его собственной рукой.

Удивляет и то, что текст самого первого документа войны, который к тому же был написан великим стратегом собственноручно, почему-то в мемуарах Жукова не приводится.

Мы только узнаем, что директива эта была нереальной и невыполнимой, то есть дурацкой.

Нам постоянно напоминают, что «печать личности Жукова, его полководческого таланта лежит на ходе и исходе важнейших стратегических операций Советских Вооруженных Сил». Вот это верно. Именно печать личности Жукова и его «великого полководческого таланта» лежит на разгроме Красной Армии в июне 1941 года.

И эта печать несмываема.

ГЛАВА 13. На рожон!

Директива № 2 как еще одно свидетельство отсутствия у советских военачальников планов обороны страны. — Как и почему было потеряно управление Красной Армией. — Директива № 3, предписывающая не обороняться, а наступать, окончательно губит Красную Армию. — Почему советские военачальники в начале войны действовали «неудачно». — Жуков демонстрирует «полководческий талант» в битве за Дубно, Луцк и Броды, самом грандиозном танковом сражении в мировой истории, состоявшемся в конце июня 1941 года. — Сколько танков нужно было иметь Жукову, чтобы сдержать 1-ю германскую танковую группу? — Жуков объясняет причины катастрофы лета 1941 года.

План отражения фашистской агрессии носил контрнаступательный характер. В основе подготовки начальных операций лежала идея мощного ответного удара с последующим переходом в решительное наступление по всему фронту. Этому замыслу была подчинена и вся система стратегического развертывания вооруженных сил. Ведение стратегической обороны и другие варианты действий практически не отрабатывались.

Министр обороны СССР Маршал Советского Союза Д. Т. Язов.

ВИЖ. 1991. № 5. С. 13

В своих мемуарах Жуков сообщил, что 22 июня 1941 года в 7 часов 15 минут Директива № 2 была передана в военные округа.

Это не так. «Военно-исторический журнал» (1991. № 4) опубликовал оригинал Директивы № 2, составленный Жуковым утром 22 июня 1941 года. Это грязная бумажка, исписанная неразборчивым почерком, со множеством перечеркиваний и поправок. Прежде всего, такой документ должен иметь гриф секретности. Жуков пишет: «Шифром». Зачеркивает. Пишет «Секретно». Далее следует список адресов рассылки: «Военным советам ЛВО, Северо…» Тут же недописанное слово «Северо» Жуков зачеркивает. Вместо этого пишет: «ПрибОВО, ЗапОВО, КОВО, ОдВО».

Это исправление указывает на одно важное обстоятельство. Для нападения на Германию, Венгрию и Румынию войска Прибалтийского, Западного и Киевского особых военных округов уже в мирное время были тайно преобразованы соответственно в Северо-Западный, Западный и Юго-Западный фронты. Но об этом можно будет сообщить только в тот момент, когда начнется вторжение в Германию, Венгрию и Румынию. До начала вторжения наши развернутые фронты для отвода глаз продолжают все так же мирно именоваться военными округами. Жуков хотел было писать директиву военным советам фронтов, но вспомнил, что наше наступление еще не началось, и потому сведения о том, что фронты уже созданы, нельзя сообщать даже в секретном документе. Потому Жуков перечеркивает начатое было обращение к военным советам Северо-Западного и других фронтов и обращается к военным советам округов.

Потом в готовый документ между строчек мелкими буквами добавлен еще один адрес: «Копия наркому внутренних дел». Жуков за пять месяцев мучительных размышлений о грядущей войне не удосужился составить список тех, кого в первую очередь следует оповестить о начале войны. Перед войной Жукову не пришла в голову мысль о том, что в момент ее начала надо сообщить об этом пограничным, конвойным, охранным, оперативным и другим войскам НКВД. Но в последний момент Жуков спохватился, вспомнил о чекистах и вписал ведомство Берии в число адресатов.